Горожане всегда против: локальное благоустройство важнее мегапроектов
Сам тезис «горожане всегда против» в корне неверен. Общественное мнение по одному и тому же вопросу меняется бесконечное количество раз, поэтому оно не может служить опорой для принятия точных решений. Общественное мнение — это исключительно политический инструмент. Опираться нужно вовсе не на мнение, а на то, что люди реально делают. Позиция «not in my backyard» может считаться реальным протестом, только когда люди выходят на улицу.
То, что мы наблюдаем в Москве, протестом не является. Это просто недовольство, которое выражается в разговорах на кухне, жалобах в соцсетях и прочем. Но недовольство не выливается в какие-то конкретные действия и поэтому учитываться при принятии решений не может. Оно элементарно не видно институциональной власти. Хорошо, когда власти все свои действия согласуют с жителями. Но для такого мегаполиса, как Москва, это не представляется возможным, причем при любой централизованной системе управления. В российских условиях единственным реальным инструментом участия горожан в городских процессах являются выборы. Жители выбирают определенного мэра, его программу и заявленный набор действий. Если люди не согласны с какими-то действиями избранных властей, они вправе протестовать. Но в России мы этого практически не наблюдаем.
Власти могут работать с такой ситуацией, и для этого вовсе не обязательно собирать мнения жителей. Более того, мнения жителей собирать вредно, потому что это переменная величина и ею можно управлять. На повестке дня, которую власти обсуждают с горожанами, должна быть не градостроительная политика, а набор городских политик — и именно они должны согласовываться с жителями. Для этого городу потребуется заказывать исследования, которые дадут ответ на вопрос, что нужно горожанам.
Но для принятия решений одних лишь исследований недостаточно. Чтобы городские проекты были устойчивыми и не приводили к протестам, для любых проектов городских трансформаций необходимо разработать и институционально закрепить финансово-управленческие модели. Самое важное, чтобы эти модели учитывали интересы 12 групп, которые сегодня существуют в Москве: банки, зарабатывающие на развитии города; экспертное сообщество; группа собственников недвижимости; локальные бизнесы (мелкие и средние инвесторы, играющие ключевую роль в качественном городском развитии); НКО и фонды; проектировщики; университеты; группа внешних интересантов из других регионов; группа международных интересов; государство; муниципалитет и крупные инвесторы. Учесть интересы всех 12 групп можно, только создав общего оператора, в который войдут их представители. К сожалению, в Москве ключевые решения принимают только три группы интересов — государство, муниципалитет и крупные инвесторы. В результате происходит редукция городских решений в сторону обслуживания интересов исключительно этих трех групп.
Чем это опасно? Крупные инвесторы в силу своей природы не видят и не учитывают интересы других групп интересов. Такие инвесторы всегда заинтересованы в крупномасштабных проектах, но не в локальных изменениях, которые играют ключевую роль в качественном развитии города. Это касается, например, парков. То, что можно было сделать за меньшие деньги и гораздо лучше, у нас почти всегда превращается в мегапроекты. На самом деле во многих случаях вовсе не нужно прокладывать гигантскую сеть асфальтовых, плиточных или резиновых покрытий — люди ими просто не пользуются, им достаточно одной дорожки со скамейками и фонарями. Но поскольку крупным инвесторам нужны крупные проекты, возникает перекос в сторону обслуживания не пользователей парка, а финансовых процессов компаний.
Важно сказать, что в Москве три группы интересов, которые являются здесь ключевыми, не имеют общего организационного центра и действуют всегда по договоренности. В результате в ловушку попадает именно муниципалитет, потому что к нему приходят представители разных крупных инвесторов и вынуждают принимать простые решения. Муниципалитет видит тех, кто к нему настойчиво ходит, и почти всегда не видит всех остальных игроков: если в рутинном режиме никто, кроме крупных инвесторов, не обращается, значит никого и нет. Самые показательные кейсы в этом смысле — конфликты вокруг сноса особняка Булошникова на Большой Никитской и застройки квартала в Кунцеве, которые вызвали реальные протесты москвичей. Здесь мы видим, как, не имея противовеса, власть слабеет под напором двух других групп интересов.
Об авторах
Ирина Ирбитская директор Центра градостроительных компетенций РАНХиГС
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.
Подробнее на РБК:
https://realty.rbc.ru/news/5c669c679a79479b79503ce7