Однажды Владимир Маяковский сделал Лиле Брик удивительный подарок — машину марки «Рено», которую купил за границей и переправил в Москву. Личный автомобиль в то время был роскошью, поэтому сразу же стал объектом зависти. Хозяйка научилась водить, подружилась с другими автолюбителями и как-то раз попала в ДТП. Подробности — в совместном материале mos.ru и агентства «Мосгортур».
«Форд» — режиссеру
Маяковский очень любил путешествовать, а еще больше — радовать свою возлюбленную и музу Лилю Брик подарками из разных стран. В 1920-е годы немногим советским гражданам разрешалось выезжать за границу, но у поэта такая возможность была. Перед каждой поездкой Лиля составляла ему список желанных вещей (чаще всего дорогое белье, духи и наряды), и Маяковский привозил все, не жалея денег.
Но в апреле 1927-го, помимо обычного списка, он получил от Брик заказ для режиссера Льва Кулешова, в которого она какое-то время была влюблена. Лиличка писала: «Очень хочется автомобильчик. Привези, пожалуйста. Мы много думали о том — какой. И решили — лучше всех Фордик».
Перед тем как определиться с маркой, Кулешов и Брик изучили состояние московских дорог, возможность приобретать запчасти. Не последнюю роль играл и внешний вид машины, а также то, насколько легко будет ею управлять. Лиля добавила: автомобиль должен быть последнего выпуска, с полным набором инструментов и запасных частей.
«Рено» для Лилички
Маяковский выполнил просьбу — Кулешов получил свой форд. В Москве все с удивлением рассматривали «железное чудо», потому что личные машины были еще редкостью: после революции 1917 года все имеющиеся в стране автомобили передали в пользование партийным ведомствам. Кулешов с гордостью ездил по городу и приезжал на подмосковную дачу, где проводили лето Брик и Маяковский. Главной темой их разговоров на долгое время стала покупка автомобиля и для нее. Маяковский не мог ей отказать и решил накопить на машину. Лев Кулешов принес каталоги крупных автоконцернов, в итоге выбрали «Рено».
В 1928 году Маяковский посетил Францию и Германию. Лиля озвучила ему не только стандартный перечень нужных вещей вроде чулок, шарфов и платьев, но и пожелания относительно автомобиля: «Лучше закрытая — conduite interiere — со всеми запасными частями, с двумя запасными колесами, сзади чемодан».
Практически вся их переписка во время этой поездки была посвящена желанному «Рено». Брик не могла перестать говорить о нем, решила также, что в машине должны быть два предохранителя, электрическая щетка для лобового стекла, сзади фонарь, а сбоку дополнительный прожектор. Еще одно важное пожелание: «Только НЕ Amilcar!» Скорее всего, это связано с тем, что именно в Amilcar погибла бывшая жена Сергея Есенина танцовщица Айседора Дункан. Немного подумав, Брик добавила, что ее авто не должно быть похоже на те машины, которые московское правительство закупило для использования в качестве такси.
«Рено», а не духи и галстук
Все пошло немного не по плану: оказалось, что у Маяковского все-таки не хватает денег на покупку. Дело в том, что он рассчитывал продать пьесу французскому режиссеру Рене Клеру, но сделка не состоялась. Он отправил Лиле телеграмму: «Ввиду сего на машины пока только облизываюсь — смотрел специально автосалон».
Но и вернуться домой без обещанного подарка он не мог. В Берлине поэт заработал недостающую сумму выступлениями и тут же отправил Лиле сообщение: «Покупаю Рено. Красавец серой масти: шесть сил, четыре цилиндра, кондуит интерьер. Двенадцатого декабря поедет в Москву. Приеду около восьмого. Телеграфируй. Целую, люблю. Твой Счен». За автомобиль пришлось выложить 20 тысяч франков (в пересчете на сегодняшние деньги больше 900 тысяч рублей).
Маяковский вернулся в Москву в декабре 1928-го, а вот машину удалось доставить лишь в следующем году. На советской таможне «Рено» пропускать не хотели, пришлось обращаться в Народный комиссариат внешней и внутренней торговли, где поэту выдали разрешение на провоз «без права перевода валюты и продажи в СССР».
Когда автомобиль появился на улицах, многие стали обвинять поэта в буржуазности. Тогда же он написал строки:
Не избежать мне сплетни дрянной,
Ну что ж, простите, пожалуйста,
Что из Парижа привез Рено,
А не духи и галстук!
Брик за рулем
Лиле Брик мало было просто иметь автомобиль — она хотела сама его водить. Права она получила в июне 1929 года: «Я, кажется, была единственной москвичкой за рулем, кроме меня управляла машиной только жена французского посла».
Правда, не обошлось без ДТП. Однажды на мостовой начинающая автоледи сбила восьмилетнюю девочку, которая вместе с мамой переходила дорогу в неположенном месте. Авария была не очень серьезной: автомобиль лишь слегка толкнул ребенка. Пострадавшая отделалась легким испугом, но милицию все равно вызвали. Дело дошло до суда, однако нерадивую водительницу оправдали. В качестве небольшой моральной компенсации она подарила девочке пуловер.
Маяковский тоже пользовался машиной — если она в этот день не была нужна Лиле. Правда, сам за руль он не садился — нанимал шофера.
«Несостоявшееся путешествие»
Лиля Брик серьезно увлеклась вождением: завязала знакомства с другими автолюбителями, заказала специальную одежду для поездок за рулем и выписала из Франции автоаксессуары — шапку и перчатки. Ее друг фотограф Александр Родченко, которому она не раз позировала, хотел, зная о ее новой страсти, устроить ей фотосессию у автомобиля.
Брик как раз собиралась поехать на «Рено» в Ленинград и предложила Родченко сделать снимки на московских дорогах, а через «верст двадцать» разойтись — она поедет по намеченному маршруту дальше, а он вернется обратно.
Брик подготовилась основательно — приобрела специально для съемки несколько нарядов. Фотографировались на Земляном Валу, у обочин, в самом автомобиле. Но в процессе Лиля все же побоялась ехать в Ленинград одна и решила вернуться. Потом они с Маяковским между собой так и называли эту серию снимков — «Несостоявшееся путешествие».
Через год после смерти поэта Брик решила продать машину. Этим занялся друг семьи финансист Лев Гринкруг. В конце 1980-х автомобиль пытались найти, но не получилось — его следы были безвозвратно утеряны.
