22 Ноя 2017, 14:44Критик и член жюри 28-й театральной премии «Парадиз» Глеб Ситковский рассказал, куда пришел новосибирский театр за последние пять лет. Почему 30-летние режиссеры вытеснили из афиши фестиваля мэтров, зачем ставить спектакли про политику и при участии людей с особенностями здоровья и выживают ли в России независимые проекты — в его интервью Тайге.инфо.
Тайга.инфо: Выдалеко невпервые приезжаете натеатральные фестивали вНовосибирск. Сложилосьли увас впечатление, изкакой точки вкакую пришел наш театр запоследние годы?
—Смотря что считать отправной точкой. Ноесли сравнивать даже с2012 годом, когда яработал в жюри премии «Парадиз», тозаметно, что театр заэти 5 лет сильно омолодился. Практически все спектакли, увиденные нами сейчас, были сделаны режиссерами изпоколения 30-летних и40-летних: Кулябин, Чехов, Прикотенко, Егоров, Маликов, Диденко… Пришло иновое поколение зрителей.
Тайга.инфо: Недавно мыразговаривали с Прикотенко, иунего, хоть онипредставитель нового поколения, довольно зрелые представления отом, каким должен быть репертуар «Старого дома»: крепким, современным, нобез спектаклей, которые режиссеры делают только ради терапии своих комплексов.
—Незнаю, куда двинется «Старый дом» дальше, новижу, что новосибирская публика готова кразговору насовременном театральном языке. Здесь ставятся спектакли той степени радикальности, накоторую мало кто измосковских театров решится.
Например, «Яздесь» поРубинштейну— замечательный. Почти слышно, как узрителей скрипят мозги втемноте зала, ноникто неуходит. Ясмотрел этот спектакль весной для «Золотой маски», азамной сидело восемь кадетов МЧС— имальчики, идевочки лет по15–16. Перешептывались недоуменно, ноникуда неуходили. Вантракте яспросил удиректора: может, это целевой спектакль икадетов привели втеатр строем? Нонет, ничего подобного. Сами купили билеты вкассе, сами пришли насложный экспериментальный спектакль. Просто утеатра есть определенная репутация, имолодежь, считая его модным, готова думать втеатре иоткрывать для себя современное искусство.
Тайга.инфо: Какое вцелом впечатление отфестивальной афиши?
—Многие спектакли яуже видел как эксперт «Золотой маски» итеперь смотрю повторому разу. Некоторые изних попали влонг-лист«Маски». «Яздесь» стал номинантом, а«Процессу» Кулябина нехватило одного-двух голосов. Спектакль Филиппа Григорьяна «Иллюзия» ясмотрел сразу после премьеры имогу сказать, что стех пор онсильно вырос— поначалу актерам трудно давался александрийский стих, асейчас они как-то приноровились. «Вишневый сад» в«Старом доме»— тоже очень конкурентоспособный спектакль, иярад заАндрея Прикотенко, которого театр позвал худруком.
137576 Стародубцев, Калужский и Кулябин получили «Парадиз»
Судовольствием наблюдаю заэволюцией Сергея Чехова. Впервые яузнал осуществовании этого режиссера в2015 году, посмотрев «Путешествие Алисы вШвейцарию», иуже тогда было видно, что это человек одаренный. Асейчас экспертам «Золотой маски» пришлось делать выбор между тремя спектаклями Сергея Чехова, поставленными вПетербурге, Новокузнецке иРостове, ивсе три дошли дофинального голосования, новитоге мывыбрали новокузнецкий «Лондон» попьесе Максима Досько. Тоесть человек явно рванул впрофессии. Онвосновном работает ссовременной драматургией, ана«Парадизе» япосмотрел еще одну его работу—«Blondi» попьесе Дмитрия Богуславского вПервом театре.
Тайга.инфо: Когда онуезжал, было немножко обидно, но, видимо, разъезды режиссеру напользу.
—Если сидишь водном городе иникуда недвигаешься, начинается застой. Пробовать себя сразными коллективами иэстетиками для режиссера всегда полезно.
Тайга.инфо: Анасколько полезна городская театральная премия?
—Каждому театру нужен взгляд состороны нато, что онделает. Если вгороде существует здоровая конкуренция между театрами, то, намой взгляд, эта конкуренция должна быть перенесена ивпремиальное поле.
Тайга.инфо: Выкроме взрослого театра смотрели еще идетский. По-моему, онвсегда отстает ипоязыку, итехнологически.
—Детский театр— это вообще больной вопрос. Нанего огромный спрос, изнакомые постоянно спрашивают меня, как найти нестыдный детский спектакль. Нопосоветовать спектакль, который былбы понятен именно современному ребенку, анеребенку изпоколения наших бабушек идедушек, очень сложно— ихмало. Часто вэтой сфере все очень консервативно. Особенно вкукольном театре, где сдетьми принято разговаривать наужасном сюсюкающем языке снеестественными интонациями. Немогу сказать, что вНовосибирске увидел революционные детские спектакли— значит, есть куда двигаться.
Тайга.инфо: Унас последние пару лет театры иотдельные театральные инициативы много работают всоциальной нише: ставят спектакли, где играют люди сособенностями здоровья, проводят зрительские лаборатории, решают силами искусства какие-топроблемы общества. Насколько это общая тенденция для страны иправильноли это?
—Это происходит повсеместно исовершенно точно это неделается изжалости или изснисходительности клюдям, которые непохожи натебя. Вэтом году вафише «Золотой маски»— спектакль Яны Туминой «ЯБасё»в«Упсала-Цирке». А, например, вдекабре режиссер Борис Павлович (впрошлом году вконкурс «Золотой маски» попал его спектакль «Язык птиц», где играли люди срасстройством аутического спектра) устраивает вПитере целый фестиваль так называемого «горизонтального театра». Тоесть театр становится местом встречи с«другими людьми». Помимо социальной функции, речь идет иотом, что для искусства театра критически невозможно забиваться вкокон.
Если театр будет ставить только Чехова сШекспиром иделать вид, что ничего вокруг непроисходит, тоонумрет. Этой болезнью русский театр переболел вдевяностые годы, когда неставилась современная драматургия, вообще никак неинтересовали проблемы сегодняшнего дня. Сейчас театр пытается прорываться вовсе сферы жизни иискусства, выходить наулицы, навокзалы, вбольницы итюрьмы. Это все— симптомы того, что театр пока что жив ипытается рвать границы, которые ему отведены, изанимать территории, которые раньше незанимал.
Тайга.инфо: Один излауреатов «Парадиза»Олег Жуковский, вернувшись вНовосибирск изЕвропы, стал показывать вдетских больницах «Петю иволка», это было очень здорово. Недавно он объявил, что закрывает свой театр La Pushkin, потому что к нему ходит пять-шесть человек, а аренда — непосильное бремя. То есть независимая театральная компания не выживает в России. Как часто это случается?
—Такое случается. В прошлом сезоне, например, были проблемы с арендой у «Этюд-театра» в Санкт-Петербурге. А московский Театр.doc, который занимается документальным, социальным, политическим искусством, выкинули сначала из одного здания в центре Москвы, потом с другой площадки. Но энтузиазм создателей и публики таков, что им удается без всякой поддержки города и государства (а точнее вопреки всем попыткам убить их) выживать и ставить интересные спектакли. На мой взгляд, Театр.doc делает большое важное дело и становится примером сопротивления для многих коллективов в России. Потенциал для развития и борьбы за свою позицию есть всегда, но с зарабатыванием больших денег это никогда не будет связано.
Беседовала Маргарита Логинова